Глава 6
На следующий день я долго всеми силами пытался осмыслить происходящее, но не смог даже и на пядь. Все было чрезвычайно спутанным, эти постоянно всплывающие слова, порой сводили с ума; причем тут вообще Бог? Я никак не понимал. Что-то нужно было делать это явно; к тому же чувство, что время на исходе почему-то сегодня одолевало как никогда раньше. Может все из-за вчерашней галлюцинации? Но это как знать, возможно, ничего этого никогда и не было со мной в моей реальной жизни …
Я встречал теперь уже привычное утро, которое не отличалось ничем от предыдущих; завтрак в 8:00, обед в 12:00, периодические походы покурить, паутина мыслей, где я хоть как-то старался выяснить связь всего, что со мной когда-то было. Единственное отступление, которое так и не помещалось у меня совсем в голове - это слова меня самого, в выдумке обмана разума после галлюциногенных грибов: «… ты продолжишь свое существование за приделами этой реальности и уснешь снова, только в другом теле». Возможно мое предчувствие смерти - это ощущение того, что я просыпаюсь где-то там. Но если этот сон так реален, то, что за гранью? И вообще, не из-за просмотра ли фильма то видение было, который не так давно пересматривал, спустя пару лет после выхода ленты в прокат.
В любом случае нужно радоваться тому - что есть, и пока это есть; ведь можно быть абсолютно уверенным, что однажды завтра не наступит и все что ранее имели, канет в лету.
- Погода портится, - проговорил Сергей, - такое ощущение, что сейчас осень, а не весна.
Подойдя к окну я увидел палящие солнце, которое проглядывало из-за большого количества нависавших, свинцовых туч. Они были не высоко в небе, что символизировало о ближайшем дожде, который с легкостью мог перерасти в нешуточный ливень.
- Тут Сюзанна тебя спрашивает, не поговорил ли ты о том, чтобы выйти ненадолго, - спросил Сергей, глядя в телефон.
- Нет еще, попозже отпрошусь.
- Ты понимаешь, что теперь от нее не отвяжешься? – Смеясь, добавил он.
- Я не против этого, - не скрывая своей симпатии, ответил.
Мы какое-то время посмеялись, после чего в комнату неожиданно вошел Игорь Владиславович.
- Добрый день, как вы себя чувствуете молодые люди? – Начал доктор.
- Хорошо, - в один голос ответили мы.
- Замечательно, - улыбнулся он, - Александр галлюцинации сегодня уже были?
- Нет, если вы мне сейчас не кажитесь.
- Ммм … это хорошо.
- Игорь Владиславович, я бы хотел сегодня прогуляться по городу, - начал я.
- Не думаю, что это хорошая идея в вашем-то состоянии.
- Я не один и на всякий случай дам номер телефона, чтобы можно было связаться и убедиться, что все в порядке. Я ведь не пленник, а условия пребывания здесь прекрасно помню, так что не переживайте.
- Вы понимаете, что очень рискуете?
- Да, несомненно, - утвердительно качнув головой, произнес я.
- Ну, хорошо, во сколько отправитесь и когда возвратитесь?
- Часа в четыре я думаю, ну и обратно часов в восемь.
- А ужин? – Вопросительно посмотрел на меня он.
- В кафе зайду неподалеку.
- Хорошо, как вернетесь, сообщите санитару, чтобы он запер все. Я предупрежу, чтобы вас дождались. Но если что, сразу звоните на мой номер.
Доктор удалился, а я был рад, что встреча не сорвется.
- Пиши, что я могу выйти, и пусть Сюзанна возьмет зонт, а то у меня его нет, вдруг еще дождь начнется, - радостный сказал я.
- 100 рублей! – Усмехнулся Сергей.
- За что?
- Да я шучу!!! – Начал смеяться он, после чего в ответ засмеялся и я.
Свободного времени было еще предостаточно и чтобы его хоть как-то скоротать, принялся писать очередную главу. Она была не самой важной, но довольно таки весомой в самой книге, можно сказать закрепляющей все написанное до этого.
«Может случиться так, что вам удастся избавиться от наркотической зависимости, но доверять это чувству не стоит. Поскольку после прекращения применения наркотика, тягу не перебить полностью уже никогда; она станет всплывать время от времени, то в серой повседневности, то в бурном потоке событий.
Важно помнить само чувство ломки. И при желании употребить наркотические вещества - проецировать в мозг ту боль, которая была при отсутствие дозы и то, что если начать принимать заново шанс избавиться от зависимости сократится в разы. Поскольку это как бег, раз остановишься, и тебе нужно будет, все чаще начинать идти для передышки».
Так я сумел осилить целую главу всего за три часа; мозг кипел не хуже чайника достигнувшего 100 градусов, но половину книги я написал благодаря сегодняшнему дню это точно.
Через 20 минут мне стало лучше, а Сюзанны еще не было. Писать явно лучше не стоило сегодня, иначе можно выжать из себя последнее и после долго делать лишь попытки, надеясь на то, что выйдет что-то стоящее. Иначе можно сказать муза ушла, а прошлое делал в порыве; если бы люди знали как важно правильное распределение сил, то не выжимали бы из себя сразу все идеи за один присест.
- О, ты свободен? – Проговорил Сергей.
- Мы всегда будем не свободны, пока живы, - ответил я.
- Почему это?
- Ну, начнем с малого, - начал я, - человек не может распоряжаться даже собственной жизнью без разрешения на то властей. Эвтаназия запрещена практически во всех странах мира, аргументы против нее, весомы лишь от религиозных предубеждений, но не больше. Почему человек должен мучиться? Это ведь его жизнь и это ведь его право жить или умереть?! Все споры, портив эвтаназии, на самом деле подбиты тем, что из мира уйдет трудовая единица и чертовы политики потеряют деньги, поскольку за этим примером могут последовать другие люди или тот, на ком можно было выделяя деньги на лекарства - заработать, просто уйдет. А то, что люди испытывают зачастую сильнейшие мучения, а их как овощи просто держат, никого не волнует. А им ведь невыносимо больно! Когда уже в слезах тебя просит человек о смерти, а ты ему - нет живи и мучайся, встречай каждое новое утро в страданиях, если вообще уснешь в этом кошмаре. Гуманность существует лишь как слово в словаре и все
- Тогда ведь многие захотят уйти, старики и не только, качество жизни станет мерилом между желанием жить и умереть, - возразил Сергей.
- Качество жизни? А какого хрена делает правительство? Куда идут налоги? Кто отвечает за качество жизни? Ветераны отдают боевые награды и это так о них заботятся, это так им благодарны? Всем плевать на то, кто ты; нужны лишь деньги, которые можно с тебя получить и все. Можно поставить рамки, чтобы не учитывались душевные муки, поскольку тут поможет психолог; душевные боли в принципе безболезненные, их можно преодолеть, в то время когда физические настолько интенсивные, что инстинкт самосохранения не срабатывает и человек просит смерти. Можешь себе представить, какая должна быть боль, чтобы кричать так, что даже соседи выходят на улицу, чтобы не слышать болезненные вопли?
- Ну да, допустим тут ты прав, но в остальном?
- Мы зависимы даже от своих мыслей, которые можно навязать; зависимы от постоянного потребления пищи; от желания спать, от вообще желания, что-то делать или нет, - усмехнувшись, проговорил я.
- Но ты ведь уже говоришь об абсолютных вещах!
- Именно! В абсолютном плане мы ведомый винтик какого-то механизма и у нас нет права на свое слово, поскольку оно будет рождено чем-то побочным от чего-то.
- Может тебе отдохнуть? – Улыбаясь, сказал Сергей.
- Ну да, стоит, - призадумавшись, ответил я, - а то, начинаю что-то лишнее говорить.
На этих словах я лег, закрыв глаза. Кругом лишь тишина, которой порой так много в моей жизни; а иногда кажется, что просто не хватает. Меня всегда заносило на тяжелые и философские темы после того как что-то писал, казалось мозг был нацелен все еще на изложение мыслей и требует продолжения.
- Эй! Вон Сюзанна идет, вставай, - стукая по спинки кровати через пару минут, проговорил Сергей.
Высунувшись в окно, увидел ее: девушку, ради которой я оторвал зад с постели; девушку, ради которой я решился выйти к людям; девушку, ради которой я могу попасть под дождь, просто желая с ней побыть рядом хотя бы тот отрезок времени, что будет предоставлен.
Выглядела она потрясающе, внутри даже что-то оборвалось; серое платье, мягко обнимающее торс, легкая черная куртка короткого пошива, красные туфли казалось миниатюрного размера, в руках свернутый красный зонт и такая же красная маленькая сумка, легко свисавшая с плеча. В глазах огонь счастья, в ушах золотые кольца сережки; идеальней образа просто невозможно представить ни в этом мире, ни в другом думал я восхищаясь ее видом.
- Дэвущка! – Прокричал я с кавказским акцентом; в ответ, на что она улыбнулась и помахала зонтом.
- Я сейчас спущусь, - предупредив ее начал одеваться.
Как назло вся одежда каким-то образом спуталась и нужную вещь, было никак не найти. Взяв, что под руку попалось; а именно черные штаны напоминавшие брюки без стрелок, красную футболку под цвет зонта и черную легкую куртку, шикарно сочетающуюся со всем уже одетым на мне, подчеркивая лучшие стороны.
Как эта секунда до встречи томительна, когда уже бежишь, весь полон мыслей и одолевающих чувств, в порыве радости и счастья забыв о чем-либо, что могло отвлекать. Отыскал медсестру, указал пальцем на дверь, - мне скорее открой! – прокричал. Улыбаясь, покинул стены и встретил свежий весенний воздух. Стоило мне ее увидеть, как стало бесконечно радостно; как может вкушать читатель долгожданную книгу; изучал ее совершенный вид, улыбался и внутри счастливый кричал, ощущая реакцию подобную после приема кокаина. Такие моменты просто неописуемы, если бы сейчас это делал, то не отразил бы и части великолепия тех чувств, что одолевали тело и взбесившийся от радости разум.
Мы обнялись, и я почувствовал запах материных духов из детства, они были в тройке ее самых любимых. У мамы была страсть, она собирала различные дорогие духи и имела порядка двух сот разных флаконов необычайных запахов, известных марок из Италии, Франции, Англии и многих других стран, в которых никогда не была, но обожала аромат не познанных мест. Отец странным образом не осуждал ее за это и даже иногда дарил, когда не приходил домой мертвецки пьяный, раздавая удары. Ее шкафчик как бы они не ругались, был не тронут и всегда оставался неприкосновенен, даже когда было разломано в дребезги полдома. Такая у них была сумасшедшая пара, после включающая меня в качестве единственного ребенка в семье.
- У тебя наверно любимый цвет серый? – Проговорил сквозь толщу воспоминаний я.
- Да, я обожаю его, серый – предпочитают рассудительные и недоверчивые натуры. Это также нейтральный цвет, который выбирают те, кто боится слишком громко заявить о себе, но у меня имеется и красный, символизирующий о решительности, он вообще цвет страстей, - с добродушной улыбкой проговорила она.
- Ну что, пойдем страстная моя – ответил я, улыбаясь, - помнишь, ты что-то хотела мне показать?
- А да, пойдем, это не далеко.
Она взяла меня под руку, и мы не торопливым шагом отправились вдоль по аллеи, практически не переставая улыбаться и поглядывать, друг на друга. Ах, этот не ловкий момент, когда ты хочешь не говорить, а целовать; однако что поделать, отношения так и начинаются, не хотелось бы ничего испортить, ведь таковы правила обхаживания и они являются самыми памятными и счастливыми в любой жизни.
Аллея выходила к парку, в котором располагался заброшенный карьер по добыче скалы. Груды огромных осколков весом по двести килограммов, а порой и по тонне лениво лежали на краях. В центре котлована была вода, по краю разрастались деревья: березы, ели, сосны; все вперемешку; просвещенный в лесных делах назвал бы это смешанным лесом.
- Пойдем на скамейку, - сказала Сюзанна.
- Тут что скамейка есть? – удивился я.
- Ну да, я ее всю ночь колотила, чтобы тебя удивить, - рассмеявшись, ответила она.
Скамейка и правда была. Располагалась не далеко от обрыва, кто-то специально передвинул ее так, чтобы наблюдать закат у края пропасти. Это было завораживающе, необычное место, с некой каплей магии приковывающее взгляд то к одному фрагменту местности, то к другому поражая своей красотой.
- Ну как? – спросила Сюзанна.
- Говорят, природа в любом своем проявлении прекрасна, - глядя вдаль, ответил я, - но я вижу ее по-настоящему красивой рядом с тобой, - приподняв правый уголок губ, добавил. В воздухе зависло смущение от не прямого комплимента, который являлся намеком своего расположения к понравившемуся человеку. Можно двояко понять; как приятная компания и как, превосходство красоты собеседника над природой.
Мимо пробегала пара, мужчина преклонных лет и девушка лет на десять младше него.
- Пара? – глядя на них, спросил я.
- Думаю да,- ответила Сюзанна.
- Да не, не может быть.
- Дорогой?! – крикнула девушка мужчине, ухватившись за ногу. Мы сразу засмеялись; нет, не злорадствуя, а от разрешившегося в пару секунд спора. Это добрый смех.
- Как говорится: Любви все возраст покорны! – Улыбаясь, ответила Сюзанна.
- Пфф! – возразил я, - что такое меж-половая любовь в чистом ее проявлении? Лишь инстинкт размножения. Не больше чем химический процесс, стандартная рефлекторная работа мозга и тела, передающаяся по наследству. Но, даже здесь спусковым крючком у ружья эмоционального выстрела является образ. Вот, вовремя не кастрировал кота и все, начинается ужас; как только у кошки течка - коты с ума сходят. Течка прекращается - всё – тишина и спокойствие. После того, как функция выполнена или пропадает раздражитель, а именно кошка – так называемая «любовь» бесследно исчезает. С человеком, конечно чуточку сложнее.
- Почему?
- Потому что сложнее! – смеясь, ответил, - комплексный образ, вызывающий влечение. По улицам ходит множество молодых девушек и женщин. Но, почему, юноши, готовые к исполнению своего природного долга, не бросаются на каждую встречную девицу? Да, потому что преобладает интеллект, имеются индивидуальные и эстетические пристрастия. Если особа нравится, то с ума сводит именно такой внешний образ, именно такое сочетание внутренних качеств. Если инстинкт и интеллектуальная потребность именно в этом человеке совпадают то - это любовь. Тогда, и влечение, и понимание, и забота, и желание иметь детей, и совместная жизнь до старости, не смотря ни на что. Бывает, что, по-человечески, люди устраивают друг друга, а вот, инстинкт размножения не срабатывает. Что-то не то, нет нужного качества, которое включило бы необходимый рефлекс. Вот такие взаимоотношения называются дружбой, хотя уверен кто-то в таких отношениях любит кого-то. Так вот, настоящая любовь - это сочетание страсти и дружеского отношения. Молодость – это пора, когда гормоны буйствуют, а мышление плетется хвостом. Поэтому, так часто случается, что после утоления первого голода, люди могут обнаружить, что не подходят друг другу по человеческим качествам. Страсть имеется, а дружбы не случилось, сразу же появляются скандалы. Очень часто такое случается после рождения первого ребёнка, когда молодая мать можно сказать полностью переключается на младенца, оставляя мужа без внимания, да ещё и с постоянными придирками, капризами и скандалами. Мужчина обнаруживает, что живёт с незнакомкой, нелюбящей его женщиной, которую он почему-то обязан содержать. На мой взгляд, мужчина делает правильный выбор, когда уходит из такой семьи. Единственно, чего нельзя забывать, что там остался его ребенок. Чем, кстати, женщины очень часто пользуются. Так как считают ребёнка своей единоличной собственностью. Такая девушка выходила замуж не по любви, а подчиняясь инстинкту размножения или деньгам. Рождение ребёнка - это её физиологическая потребность или зачастую просто способ обеспечить безбедное существование. Но, когда мужчина уходит, женщина держится за него из последних сил, вцепляясь зубами даже в подошву ботинка. Любовь к этому не имеет абсолютно никакого отношения, лишь страх остаться с ребёнком одной, материальная зависимость, уязвлённое самолюбие. - Как это так - бросил? - чувство собственности на мужа, ревность, в общем, коктейль различных чувств, минимум разума и абсолютно никакой любви.
- Ну, - отреагировала она, выслушав доклад на тему отношений полов.
- Образ любимого человека - доминирует, - продолжил я, - потому что мы сами поддерживаем это возбуждение, постоянно обращая внимание к воспоминаниям. Причём, мы начинаем идеализировать созданный образ. Настоящее воспоминание, мы начинаем украшать, превращая в нечто идеальное и ценное, до такого момента, что измененный образ перестаёт походить на оригинал. Самое смешное, что мы продолжаем любить искусственный созданный образ, а не настоящего человека. Приказать себе перестать вспоминать - крайне сложно. Справиться со всем этим можно только одним способом: новые, интересные образы, новые знакомства, поездки, работа, новая любовь. Они оттянут на себя возбуждение.
- Ты забываешь, - прервала меня Сюзанна,- что портрет мы рисуем для каждого человека отдельно и все зависит от психоэмоционального состояния, в котором мы будем это делать; человек вообще другой на самом деле, у нас лишь зарисованный наспех образ и не больше. Кто-то сразу рисует чернилами, а кто-то набрасывает лишь контур, простым карандашом всегда имея под рукой ластик. Но даже и тут девушка, выбрав парня или парень, выбрав девушку; могут изменить свой вкус, поскольку люди подвержены изменениям извне. Фильмы, в которых понравился герой, повлиявший на все наши привычки или сюжет, повлекший за собой симпатию к актеру, что отразилась на всех вкусах полностью. Мы изменчивы, такова наша людская натура.
- Ммм … - промычал я, восхищаясь ей все больше, пытаясь все уразуметь основательно и четко.
- К примеру, ты меня уже видел раньше, но разглядел только сейчас.
- Когда видел? – недоумевал я.
- Я неоднократно с тобой пересекалась по пути в кафе; ты видел меня из окна; мы даже перекинулись парой фраз в магазине, но ты меня будто не замечал.
Услышав это, я прибывал в шоке! Не мог поверить, что она всегда была практически под самым носом, а я впритык ее не видел, молча презирая всех людей. Как же все-таки слеп был!
- Слушай, что-то ветер разошелся, может, пойдем в кафе? Тебе ведь все равно нужно ужинать, как-никак режим, - улыбаясь, спросила Сюзанна.
- Да-да, пойдем, - согласился я, поднимаясь со скамейки.
Тем временем ветер вздымал вверх клубы пыли и разносил в разные стороны. Деревья неистово шатались, а мы наплевательски шли под ручку по парку. Дождь не был для нас пугающим, я это почувствовал, когда она спросила:
- Не боишься под дождь попасть? – склонив голову чуть на бок, глядя на меня, улыбалась Сюзанна.
- Нет, а ты? – ответил.
- А у меня, есть зонт. А вот ты как хочешь, можешь под деревом стоять, можешь, под фонарем прятаться.
- Ах, так значит? Ну ладно …
Потихоньку начало капать с небес, тучи заполонили небо, разряды молний периодически добавляли красок этой прогулке; некое волшебство, которое остальных может, испугало бы, но только не нас. Для нас это стало украшением вечера, мрачный романтизм готического оттенка. Мы шли под тихонько капающим дождем, просто радуясь; на нас косо смотрели люди, что бежали, скорее прятаться домой, но для нас они были смешными. Тела, спешащие от простых радостей жизни; может это моменты, ради которых и стоит жить, а возможно это я так думал, потому что рядом со мной была Сюзанна и я просто забывался.
- Может зонт раскроем, а то мокренько? – Спросила она меня.
- Что испугалась?! – начал подкалывать я.
- Кто, я? Нет!!! Просто подумала, может тебе неудобно спрашивать; но раз нет, то фиг тебе, а не зонт!
- Да не оправдывайся, - сопровождая коварной улыбкой, произнес я.
Дождь довольно таки неплохо расходился, а мы подходили к кафе, которое оказалось уже закрытым; пройдя еще парочку, обнаружили, что и те закрыты. У одних работа только до 18:00, у других что-то еще.
- Наелся Саня, - ответил я с иронией.
- Ммм … может, до меня дойдем, - ответила Сюзанна, - накормлю, но при одном условии.
- При каком это еще условии?
- Ты моешь посуду, - смеясь, проговорила.
- Хорошо, хорошо. Веди меня.
Дождь начал лить сильнее, капли, ударяясь о препятствия, разлетались вдребезги десятками маленьких частиц от одной целой. Мы так и не открывали зонт из вредности и потому до нитки промокли.
- Мы же все равно уже мокрые, можно ведь и позабавиться! – воскликнула Сюзанна, после чего сняла туфли и начала босиком танцевать, раскрыв зонт. При этом пела какую-то песню на английском; до меня доносилось: I can really say … I love you.
Комментарии:
Нет комментариев